ВЕРНАЯ ПРИМЕТА

Автор: Валерий Сибикин

Послала меня бабушка за лебедой. У нас её поросята уписывают – только таскать успевай. Сунул я серп в мешок и поплёлся за совхозную поскотину. Неохо-оо-та-а. На речку бы.

Навстречу мне Петька. И тоже за лебедой. Вот здорово-то!

Сказать по правде, я лебеду люблю. Запах у неё какой! И валяться в ней здорово. Лежишь себе… Тень и затишье в её густоте… А по небу облака… Лёгкие, весёлые. А от них тени по земле проплывают. Вверху облако плывёт – точно по синему морю, а по  емле тень плывёт – по травам, по деревьям изгибается. Словно кто тебе прозрачным платком постоянно машет и заманивает. И вроде сам-то ты отплываешь куда-то...

Когда лежишь на спине в лебеде, да глядишь,  лядишь в небо – чего только не увидишь в облаках. Из любых сказок что хочешь приплывает.

А сегодня небо – ни облачка. Лежим мы с Петькой вверх животами и болтаем всякую всячину. Вдруг Петька как подскочит: «Смотри, смотри, спутник!»

– Где?! – вскочил я.

– Да вон же, вон светится и мерцает, мерцает…

– Вижу, вижу! А почему он сильно мерцает?

– Почему, почему… сигналы потому что передаёт на землю, – покосился на меня Петька. Видит: гляжу-то я в другую сторону, а тоже спутник вижу. Хотел на меня заругаться, думал: разыгрываю его, и сам «мой спутник» увидел.

– Витька, так это же второй спутник!

– Ну да.

– А вон, Витька, вон третий!

– Правда. И вон ещё! И вон! Откуда это их столько?- удивился я.

– Может ученья спутниковые, – свёл брови Петька.

– Слышь, Петька, а может в нескольких странах сразу по спутнику запустили, а?

– Не-е. Так не бывает, чтоб сразу…

– Много ты понимаешь, не бывает… может так для науки надо.

– Да звёзды это, – отмахнулся Петька. – В школе же учили, что их даже днём из глубокого колодца видно.

– Х-х. Сказанул. То из колодца, да ещё из глубокого. А мы с тобой где? В лебеде.

– Ну и что, – не уступал Петька, – из темноты же. В самой-то лебеде темно же.

– Звёзды же медленно движутся, а эти глянь…

– Пока спорили, мы отвлеклись от «спутников», а тут глянули – и ого-го! Небо белым бело. Снег повалил хлопьями. Только чудно… клубятся, кружатся снежинки, а к земле не летят. Вдруг Петьке в лоб две слепленные бабочки ляп! Петька схватил их и смотрит то на них, то на снег в небе, то на них, то на снег. «Витька!» – завопил, – да ты знаешь, что это?!

– Не-а.

– Эх, кулёма Архимед, неотвеченный билет! Петька метнулся к своему мешку,  мигом развернул его, не хуже фокусника запустил в него руку и выдернул серп. Щёки его пылали – яичницу на них жарь.

– Ну что, что? – не терпелось мне.

– Бабочки, – радостно задрал он голову.

– Да-а, – просто сказал я.

– Дэ-э-ааа, -передразнил Петька.

– Не спутники же.

– В том и дело. Боярышницы роятся, понял?! И закрутил серпом над головой.

– Чего это ты? – не понимал я.

Петька уставился в меня:

– Ч-ч-его это, чего это… Да когда они роятся – рыба клюёт – только дай! Пескари, те аж с ума, прям, сходят.

– Петька, так надо же…

– Нарезать скорей лебеды и на речку! – Не дал договорить мне Петька. – Там счас все чудеса-то, вот где!

И завжикали наши серпы, аж сок от лебеды забрызгал.

А «снег» над нами  кружился ещё гуще, только теперь-то мы знали, какой это снег. Там вверху лёгонький ветерок. А бабочки залетают высоко-высоко, так что светящимися точечками под солнцем становятся. Точь-в- точь звёздочки. Распустят крылышки, и несёт их ветерок. И плывут-плывут  они в неведомые дали. А как затрепещет бабочка крылышками – и кажется: звёздочки мерцают.